Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
От мучительного выбора его спасли двое мужчин, присутствовавших на собрании. Первым высказался физрук. Кратко, но емко. Зачем-то вскочив с места, он, шинкуя воздух рукой, заявил:
– А я считаю, что парня как раз нормально воспитали, в отличие от ваших мажоров. Нормальный мужской поступок. А то, что младшеклассники на стол десятого класса пирожки да соки носят, я сам замечал.
– Интересно, почему я этого не видела? – возмутилась классная десятого «Б».
– Мне тоже это интересно, – язвительно заявил физрук в ее сторону и сел.
Женский коллектив зашумел, но начинающуюся бурю одним жестом погасил физик. Он был из тех, к чьему мнению прислушивались. Именно благодаря ему ученики побеждали на крутых олимпиадах, задирая рейтинг школы до небес, так что в нее стремились поступить дети чуть ли не со всей Москвы и области. Из-за него вместе с рейтингами росло и финансирование, а, следовательно, и зарплаты всех присутствующих.
Иван никак не мог определить сколько же физику лет. Вроде как пожилой мужчина с редкими седыми волосами, которые он всегда зачесывал назад, обнажая высокий лоб. С другой стороны, физик был очень крепким и не по годам энергичным. Несмотря на возраст, Александр Сергеевич слыл в школе пижоном и даже, «интересным мужчиной», как услышал как-то Иван из разговора двух учительниц. В школу тот каждый день являлся при галстуке и в идеально отглаженном светлом или сером костюме-тройке. Из кармана его жилетки непременно высовывалась цепочка крупных часов, которые тот регулярно демонстративно доставал и открывал золотую инкрустированную камнями крышку за секунды до звонка со словами: «Кажется сейчас должен быть звонок». Непонятно, зачем ему при таком чувстве времени вообще были нужны часы.
– Если молодой человек так уверен в своей правоте, то, возможно, коллеги, нам не стоит пороть горячку и подходить к данной ситуации однобоко. Вам, Элпис, – физик обратился к Ивану, – в следующий раз все-таки лучше доверить решение таких проблем педагогам, а не бросаться в драку. Восстанавливать справедливость кулаками – последнее дело. А нам, коллеги, надо обсудить эту ситуацию наедине. Предлагаю пока отпустить молодого человека.
Иван вышел за дверь, забрался на подоконник и тут подумал: а не уйти ли вообще в свою комнату в общежитии? Уж если его решат-таки исключить из интерната, то как-нибудь найдут способ это сообщить.
В этот момент следом за ним вышла психологиня
Она неожиданно присела на подоконник рядом. Иван удивленно покосился на нее, но та молчала и на него вовсе не смотрела. Сейчас она была похожа на нахохлившегося воробышка.
Пауза затянулась. Школьный коридор в этот поздний час был пуст и вокруг них повисла тяжелая напряженная тишина. Было слышно даже как тикают часы в дальнем конце. Из окна подуло в спину холодом, и Иван поежился.
– Успокаивать будете? – буркнул он.
– Вот еще! Ты ничуть не пострадал.
Он растерялся.
– Ты думаешь, что творишь добро. Гордишься собой, да? Почему же они на тебя взъелись, думаешь ты. Не считаешь, что ты иногда выглядишь как Дон Кихот? Только тот был добр, хотя и нелеп, а ты зол. Поэтому результат твоих благородных действий, как правило, обратный. Ты молодец, что замечаешь чужую беду. Но ты вообще не пытаешься разобраться в ситуации и из-за этого делаешь все только еще хуже. Вместо того, чтобы вникнуть и исправить, ты лупишь по проблеме кувалдой. Тебе так проще. А достается в итоге всем. В том числе и тебе. Понимаешь, ты калечишь, а не исправляешь. Это как лечить насморк гильотиной.
И вот тут и прозвучала эта фраза.
– Ты не врач. Ты палач! Врач пытается вылечить и исправить, а ты стремишься наказать.
Иван вспыхнул, почувствовал, что против воли краснеет и открыл рот, чтобы возразить, но она не предоставила ему такой возможности.
– Все потому, что ты бежишь от ответственности. Вникнуть в проблему всегда означает взять на себя еще чью-то судьбу. А ты и за свою то отвечать не хочешь. Поэтому ты всегда бьешь наотмашь и гордо уходишь, не вникая, что там после тебя будет.
– Это как не помогаю? Это я-то избегаю ответственности?! – опять начал закипать Иван.
– А так. Помнишь ты географу нахамил, сделав при всех выговор за необъективность по отношению к твоей однокласснице? Так бы она, как обычно, потом подошла бы после уроков, переписала работу и исправила бы оценку. А из-за тебя он занял встал в позу, и ее оценка за контрольную теперь в журнале и снизит ей полугодовую. Кому лучше стало? Он еще и Елене Сергеевне разнос устроил. Результат ты только что на себе ощутил. Или возьмем эту ситуацию в столовой. Кому ты помог? Этот малыш что, в следующий раз не испугается старшеклассника? Испугается. И так же отдаст все, что потребуют. Знаешь, что он вынес из произошедшего? Он считает, что два крутых парня чуть не подрались из-за его сока. Я же с ним поговорила, а ты, кстати, нет. Виктор и дальше творил бы гадости, стараясь не попадаться тебе на глаза. А еще вероятнее заручился бы поддержкой кого-нибудь посильнее. Так кого или что ты изменил к лучшему?
Иван хотел было, чисто из духа противоречия, возразить, но закрыл рот и задумался. С такой точки зрения он на свои поступки не смотрел.
– Если бы ты хотел исправить этого старшеклассника, то мог поговорить с его папой, как я сегодня сделала. Адекватный отец, который, как и все, хочет, чтобы его сын был приличным человеком. Поверь, Витя теперь не скоро подумает о том, чтобы обидеть младших. Еще ты бы мог попытаться научить этого малыша быть хоть немного смелее, чтобы в следующий раз ему хватило духа хотя бы рассказать учителям и родителям о проблеме. Смелости то у тебя через край. Но взять за него ответственность и растить храбрость в маленьком сердце шаг за шагом для тебя это слишком. Это значит переживать за него и его синяки, которые он будет получать на первых порах, как за свои. Ты не в состоянии этого сделать.
– Это почему же не в состоянии? Просто не догадался…
– Не догадался, потому что даже не думал. У тебя голова так не разворачивается! Знаешь почему? Потому что ты и за себя то ответственность нести не хочешь. Ради этого краткого мига торжества, дескать вот я какой крутой, маленького защитил, ты ставишь под удар и свою судьбу. Вот отчислят тебя сейчас. Уедешь в Тулу. Сможешь ты тогда в ВУЗ поступить? Вряд ли. Тетя выставит тебя за дверь сразу после совершеннолетия, и что, бомжевать пойдешь? Вот и выходит, что ты этим поступком никому добра не принес. Ни другим, ни себе. Как обычно.
– Может я и не хочу в этот ваш ВУЗ, – буркнул Иван просто чтобы хоть как-то возразить этой неприятной для него правде.
– А куда ты пойдешь? Чего ты вообще от жизни хочешь? Мы уже говорили с тобой на эту тему, и не раз. Наличие цели, между прочим, тоже показатель ответственности. Ты берешь на себя право судить других, совершаешь взрослые поступки, но имеешь ли ты на это право? За себя то отвечать не хочешь. Потому что на самом деле, ты очень боишься.
Иван вздрогнул и посмотрел ей в глаза.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 90
